ВСТРЕЧИ С МЕДВЕДЯМИ.

Встречи с медведями.

В Кавказском Биосферном Заповеднике живут три вида медведей, бурые, черные и "белые".
Об увлекательных и поучительных встречах с этим уникальным животным, который больше обезьян похож на человека, я расскажу в этой подборке воспоминаний.

Встреча, которая убила во мне так и не родившегося охотника.

Соло поездка в Мезмай в апреле 2000 года поменяла меня до неузнаваемости, дала толчок к борьбе за утерянное здоровье, зажгла тлеющий огонь духа, влила в тело жизненную энергию, перевернуло мировоззрение на многие вещи в жизни, став судьбоносной.
 Кроме всего, что случилось со мной тогда, хорошо запомнилась встреча с медведем, да не с одним, а сразу с двумя! 
В тот апрельский день я проснулся с первыми лучами солнца. Откинул тяжелое теплое одеяло, с трудом вынырнул из пуховой перины, на которой я спал без подушки, стал босыми ногами на деревянный холодный пол, потянул сырой остывший за ночь воздух.
 Хозяйка дома, в котором я снял койко-угол на неделю, Елена Григорьевна, мелькнула на улице за окном, с ведром полным корма для хряка.
Я потянулся, упершись полусогнутыми руками в чистый побеленный к приближающейся пасхе потолок, посмотрел на образа святых и старые фотографии незнакомых мне людей.
Оделся и медленно выгреб на улицу. Сегодня в моих планах была прогулка на «Завал».
 Елена Григорьевна, окруженная ватагой мелких собак особой Мезмайской породы, посмотрела на меня искоса, низко голову наклоняя.
- Проснулся?
Я чесал живот и зевал.
- Агач.
Елена Григорьевна проковыляла мимо, пробурчав.
- Дрова что ли поколи, топор у летней кухни стоит.
Прикольная хозяйка досталась мне, бурчлявая снаружи, добрая внутри. Поколоть дрова. Что может быть прекрасней в такое прохладно-чистое горное утро.
Разминая атрофированные плечи и руки, я, всматриваясь в сторону заснеженного «Завала», взял топор и подошел к дровам.
С трудом я поднял топор и с размаху вонзил его в чурку. Кровь заструилась по моим жилам, сила за одно мгновение вернулась на место в мышцы. Я сжал древко топора посильнее, размахнулся и рубанул. Буковая чурка разлетелась на ровные куски, меня захлестнул азарт возвращения жизни. С большим усердием, я принялся за дело.
Я косил, а не рубил дрова. Даже Елена Григорьевна, остановилась возле входа в летнюю кухню, с интересом разглядывая невиданную доселе технику рубки дров.
Работа была закончена, я перенес дрова под навес и зашел в теплую кухню, наполненную кисло-пряным запахом.
Елена Григорьевна поставила тарелку на стол.
- Седай кушать.
Вытирая трудовой пот со лба, я согласился без слов. Молча, мы кушали с хозяйкой сладкую кашу с молоком. Я смотрел в маленькое окошко времянки на по-весеннему мощный водопад Алибастровки и на склоны большого хребта.
Елена Григорьевна посмотрела на меня с прищуром.
- Куды сегодня пойдешь?
- На Завал.
-Черемши принеси, вечером с тушенкой потушу.
- Хорошо.
Елена Григорьевна отложила тарелку.
- Тока молодую режь, которая ближе к снегу растет, старую не бери.
Я вытирал губы по-деревенски рукавом рубахи.
- Хорошо
Собрался быстро. Палку в руки, котомку с горбушкой хлеба за плечо. Воду не брал, воды по пути полно.
НЕ прощаясь, вышел за калитку и, пройдя мимо здания заброшенной ЖД станции и через Курджипский мост, медленно погреб вверх к Завадовой поляне. Обошел поляну, вышел на основную дорогу, которая когда-то вела из Мезмая в Гуамку.
В начале 80х годов ХХ века, на одном из крутых склонов произошел обвал апокалипсических масштабов, навсегда закрыв дорогу, но открыв новую природную достопримечательность Мезмая.
Всего четыре километра легкого пути, отделяло меня от цели моей прогулки. Физически шлось хорошо, психически было сложно сделать шаг все дальше от людей. Я очень сильно боялся умереть!
Неприветливый серо-бурый лес сжимал меня со всех сторон, одиночество напрягало, я боялся шума своего сердца, которое учащенно билось в ушах.
Я боялся, что у меня опять будет приступ трахакордии, боялся, что как полгода назад наступит гипертонический криз!
Я боялся, что упаду и умру здесь, один, некому ненужный, я боялся, что меня никто, и ничто не спасет.
Но не для этого я приехал в Мезмай! Я приехал бороться, побеждать и не сдаваться. Эта поездка была вызовом моему страху, последний матч реванш, самый главный раунд. Я решил, начитавшись Хагакуре, победить или умереть. Но как же страшно было умирать.
Перейдя реку Алибастровку по трубам нового чахлого моста, я умылся прохладной водой желтоватого цвета, завязал шнурки туфлей, осмотрелся вокруг, пощупал лекарство от давления Антенолол в нагрудном кармане и решительно двинулся в сторону Завала.
 С тех пор как я был сражен морально и физически неожиданным гипертоническим приступом, который меня чуть не отправил в могилу, я стал носить с собой лекарство, пряча его поближе к испуганному сердцу.
Нет ничего хуже, боятся смерти, и ждать конца! Нет ничего хуже, испугаться, будучи до этого молодым, и здоровым как бык!
- Но шанс есть, надо бороться!
Вот так подбадривая себя, я шел вперед, не замечая ничего вокруг, пока не уперся в снег.
- Ну что поворачиваю назад или идти вперед?
О пути назад не было и речи, только вперед!
Восставший дух и воля, зародыш бесстрашия, погнали по снежной рыхлой и мокрой целине. Моя обувь промокла уже через минуту движения по снегу, но это не остановило меня.
Хрен с ним, до Мезмая полчаса беготни, ничего со мной не случится. Идти по таявшему снегу тяжело. Зашумело в голове, сердце застучало, закачало из стороны в сторону, вегетатика приготовилась к новому приступу, рука произвольно легла на карман с лекарством.
 Я остановился и посмотрел в небеса.
- Нет сука блять! Хрен вам, хрен!  Сдохну, но не буду лекарство жрать! НЕ буду!
Злобно матерясь, я погреб дальше, пот потек ручьями по моему лицу, в ногах хлюпала вода, моя цель приближалась все ближе и ближе.
Мат отогнал злые мысли. Приступ паники отступил, в ту же секунду я забыл о трепещущем сердце и сжавшемся в узел анальном отверстии.
Пробиваясь по нетоптаной снежной целине и проваливаясь по колено ещё с часа полтора, я, наконец, выгреб на смотровую площадку перед Завалом.
Идти дальше через груду живых валунов, припорошенных снегом на другую сторону завала к обзорной площадке на Мезмай камень, я не стал, уж очень это было опасно!
Я сел на корточки, рассматривая огромные камни завала, скалы с водопадами, вгляделся через узкую щель Гуамского каньона в дальние дали Краснодарского Края. Хорошо!
Теплый и ароматный воздух нагоняемым молодым ветром с Кубанских степей, обдувал лицо, наполнял тело энергией жизни. Все вокруг оживало и капало, весна забиралась все выше в горы.
В это время тишину леса пронзил треск ломающихся сучьев сухого ольшаника. Я присмотрелся и увидел, как на свободную от снега большую прогалину между камнями из леса вышли два бурых медведя, он и она. Он был больше, она поменьше.
Медведи остановились, похрюкивая от удовольствия, как бы приветствуя солнышко, принялись внюхиваться в поросль молодой травы, выискивая питательные корешки. 
Он, улучив момент, пятясь бочком, подкрался к своей спутнице, и резким движением оказался сверху, намереваясь доставить медведице приятную неожиданность сзади.
 Может у людей, это дело ассоциируется с приятностью, у животных я понял, все не так гладко.
Медведица рыкнула, дернулась и со всего маха отвесила медведю оплеуху, от которой тот попятился и сел на жопу.
Медведь застыл, потом тряхнул головой, как бы виновато улыбнувшись. Медведица, рявкнув, отвернулась, нагнувшись мордой за корешками.
Парень не думал отступать. В два прыжка, он снова оказался сзади, положив передние лапы на загривок медведицы.
Медведица подалась вбок, переворачиваясь, покатилась по траве, медведь катился рядом. Возле камня они на мгновение застыли, прижимаясь, друг к дружке.
Медведица погладила самца лапой по морде, а потом, резко дернувшись, вырвалась из цепких объятий отбежав в сторону. Медведь, рыча, бросился за ней.
Я сидел словно пригвожденный, с завораживающим восторгом наблюдая за любовной игрой медведей.
Ветер дул мне в лицо, мое местоположение было скрыто в тени серых деревьев, я как охотник в засидке сидел, не сводя глаз со своей потенциальной жертвы.
Охотник до сих пор не родился во мне, хотя честно сказать я предпринимал к этому слабые попытки.
Два раза я ездил на охоту с моим другом Олегом Улецким в Геленджик к нашему общему знакомому браконьеру Валере.
Тогда, поднимаясь по тропе вдоль реки Жене, мы переползали через хребет на тенистую Кубанскую сторону в надежде убить кабана, косулю или козу. Мои опытные спутники тогда не доверяли мне ружье, но вооружили большим охотничьим кинжалом.
- Когда мы подстрелим кабана, ты должен будешь этим ножом перерезать ему горло, чтобы выпустить кровь.
Сказал мне серьезно Валера.
Я крепко сжимал ручку кинжала, предвкушая это сладостный момент. Тогда нам не повезло, не в первый раз не во второй. Кабаны убегали, когда мы расчехляли ружья и бегали вокруг, когда они были зачехлены.  Козы умело пряталась за камнями, косули вообще куда-то подевались.
- Как с вами на охоту пойду, ничего взять не могу, как вы уезжаете, иду и сразу беру или кабанчика, или козу, вы че заговоренные, что ли?!
Возмущался Валера после трех суток поиска дичи по известным ему местам.
Мы с Олегом виновато опускали головы, пожимали плечами, надеясь отыграться на рыбе в бухте Бетты или Прасковеевки.
У меня так и не получилось вонзить нож в горло дикой дичи. Может даже к лучшему. Рыба, стала единственной дичью моих охот.
Охота ради убийства животного из убийственного оружия с убийственного расстояния, которое не оставляет животному шансов на борьбу. Что вообще это за развлечение?
Я пытался найти оправданию желанию мужчины взять оружие и убить незащищенное животное. Почему? Для чего? Чтобы доказать что-то себе, удовлетворить свой первобытный инстинкт убийцы, чтобы потом людей было легче, если придется убивать. Зачем?
Мои размышления заводили меня в тупик. Сейчас же, наблюдая за этими великолепными животными, которые как люди наслаждались друг, другом позабыв обо всем на свете, я вдруг представил себя с ружбайкой.
Два медведя на расстоянии точного выстрела! Две шкуры будут висеть у меня в комнатушке! На одной я буду валяться, и рассказывать всем, какой я крутой, другую так и быть подарю Олегу.
 Вот я представил, как ухмыляясь, поднимаю гладкоствольную железяку, вжимая приклад в плечо, глубоко вдыхая, опуская мушку нацеливая её на мохнатый бурый бок, под лопатку, чтобы прямо в сердце или позвоночник.
Вот я, нажимаю ну курок, бабах! Медведь откидывается в сторону, взревев, падает, вскакивает, с яростью озирается по сторонам, пытаясь увидеть своими слепыми глазами охотника.
Он глубоко вдыхает носом воздух, улавливая, где я нахожусь, он пытается броситься на меня, но фонтан крови бьет из тела, позвоночник перебит. Медведь тянет ноги, ползет. В это время я стреляю в растерявшуюся медведицу, сразив её наповал. Она падает. Медведь с ненавистью смотрит на меня, бросается вперед, но падает. Сил для мести нет, свет меркнет в глазах. За что, за что, почему, зачем???  Нет ответа, нет оправдания, одна пустословная брехня.
Я отряхнулся. Нет, я так не смогу, не имею права, не имею не малейшего желания быть охотником и убивать, ради забавы. Лучше я буду снимать на видео и фото, наслаждаясь вместе с животными, переживанием короткой жизни. Я стану видео охотником!
Медведи ещё немного поиграли, повалялись на солнышке, и потрусили дальше в сторону Сухой Балки, исчезнув в лесу.
Я встал с положения затяжного полуприседа, немного покачнувшись от резкого прилива крови к голове, облокотился о ствол молодого бука.
На душе было возвышенно и очень хорошо. Поклонившись природной достопримечательности за подарок судьбы, я потопал домой. В метрах двухсот от Завала, я обнаружил медвежьи следы, которые смело, пересекли мои, и ушли в лес. Медведи пришли со стороны нагорья Лаганаки, через Иванову поляну.
А что если бы они пошли по моим следам? Я почесал репу, да это был бы полный нежданчик, который неизвестно чем бы закончился.
Медведь долго ухаживает за медведицей, отбиваясь от конкурентов, в это время, он раздражителен, и свиреп, может запросто бросится на любого соперника или потенциальную угрозу.
Мне повезло. А может медведи специально решили не встречаться со мной, а обошли меня немного ниже. Кстати только там уже не было снега и можно было легко преодолеть преграду из живых камней Завала, нависших над ущельем. Как бы там не было, все сложилось хорошо.
Назад шлось легко и физически и морально. У меня как будто с плеч упал огромной тяжести камень. Вот так, простое отвлечение внимания от моей внутренней проблемы, естественные первобытные переживания и естественный страх, открыли закрытые шлюзы внутренней энергии, очистительной рекой пронзили меня с ног до головы, наполняя жизненной силой. Что мне не хватает, что? Я где-то совсем рядом с разгадкой, как победить свой страх!
В этот момент я вспомнил о просьбе моей хозяйки, набрать охапку молодой черемши на границе снега. Я остановился и оглянулся. Как раз хорошая мысля, застала меня в нужном месте. Весь северный склон был просто усеян молодой светло-зеленой черемшой и небольшими нераспустившимися корешками.
Я вытащил кинжал и принялся за дело, через полчаса я набрал полный кулек чесночной травы и полетел в Мезмай. Перепрыгнув шумную Алибастровку, я скатился на Завадову поляну, и бегом спустился к центру поселка, где стоял мой дом.
Елена Григорьевна кормила из большого корыта прожорливую свинью, я задержался в калитке, помогая с ведрами.
- Не выгодно свинью держать, денег жрет много, а продать получается мало.
Посетовала Елена Григорьевна, кивая в сторону огромного кабана.
- Вот утки, другое дело.
Я кивал головой. Елена Григорьевна оглядела меня с ног до головы.
- Как сходил?
- Отлично.
Я протянул кулек с черемшой. Елена Григорьевна посмотрела в пакет, одобрительно кивнув головой.
- Хорошо, на ужин потушу.
Я зашел в светлую горницу, разделся, лег на перину, немного побалдеть. Тело наполнилось приятной усталостью, мышцы налились жизненной силой, выгоняя вон психические зажимы.
Отличная прогулка, так держать! На следующий день у меня созрел план пробежаться по  Гуамскому хребту в сторону Монаховой пещеры, вот это будет марш-бросок!
А потом вообще до Азишской пещеры пешком или вообще на ЛагаНаки!
Хе хе, я почувствовал, что оживаю! Спасибо природе!
Елена Григорьевна заглянула в дверь.
- Есть пошли.
- Ага!
Я вскочил, вышел на кухню, с которой невероятно вкусно пахло. На сковороде дожаривалась черемша с тушенкой и яйцами, на столе лежал домашний свежеиспеченный хлеб, молоко и сметана.
Я сел за стол, дождался, своей пайки и с наслаждением стал улепетывать вкусную еду.
- А что это за тушенка диковинная такая?
- Из диких гусей.
Я удивленно посмотрел на Елену Григорьевну.
- Это как?
Елена Григорьевна улыбнулась.
- В марте молодняк перелетных гусей в холодный циклон попал, обледенели в небе, попадали прямо на поселок, как град! Сосед побежал бить их и меня позвал, так я целый мешок набила. Они все одно бы сдохли.
Я усмехнулся.
- Прикольно, дождь из диких гусей.
Елена Григорьевна доедала черемшу.
- Я их ободрала и сварила в котле, чтоб аж кости во рту таяли, да закрутила в трехлитровые банки, вон целая кладовка, на год хватит.
Поужинали добре. Я вышел на завалинку, сел, на лавку. Изо рта парило, в небе мерцали первые яркие звезды. Пахло вкусным дымом. Вдалеке тяжело поднимался в гору Газ 66, попердывал мотороллер Муравей, пронзительно звенела бензопила дружба, брехали собаки. День, который я запомню на всю оставшуюся жизнь подходил к концу.
Я знал, что сегодня, как когда-то в далеком детстве, засну с ощущением, что прожил день не зря в сладостном предвкушении следующего интересного дня.
Кайф.

Пикантная встреча с Кавказским медведем белого цвета.

Эта встреча, произошла на лагере Туровом, который расположен на отроге горы Тыбга в двадцати километрах от поселка Гузерипль. Это было пятое утро нашего большого октябрьского похода 2009 года, утро после тяжелой четырнадцатичасовой радиалки на озеро Джемарук с восхождением на гору Тыбга.
Вчерашний большой день и последующая за этим беспокойная ночь изрядно вымотала.
Вчера, уже в кромешной темноте, мы Сашей Зброжко возвращались к лагерю Туровому, где нас ждал Василий Усатиков.
Мы потихоньку шли по отрогу, высвечивая фонариками зеленые глаза диких животных. Бесконечный небесный ковер завораживал мерцанием ярких больших звезд, цепкий рододендрон, путался в ватных ногах, в голове шумело, покачивало из стороны в сторону.
Благо Василий не подкачал, заранее подготовил воду для чая. Жрать после такого движняка на сжатый желудок, совсем не хотелось.
Отпились Дян-хуном с шоколадом и сухофруктами и легли типа спать на тесные полки старого доброго жилища.
Не смыкая полночи глаза, как, только завидев серое мерцание за забитым полиэтиленом окном, я с радостью вылез из спального мешка и потер подозрительно распухшую башку. Наконец-то наступило утро!
В носу заложило пробками, в ушах позванивало.
- Что-то с тобой брателло не то?!
Я, кряхтя, поднялся с деревянной полки, разминая затекшие члена, вышел из домика, отлил, всматриваясь на предвершинный гребень Туровой горы.
Новый день золотой осени, обещал быть отличным и легким. В планах была полудневка на лагере Сенном, куда мы с парнями должны были не торопясь притопать уже к двум-трем часам дня.
На Сенном, мы хотели искупаться в реке Киша, постираться, помыться горячей водой с мылом, протопить печку, поспать в тепле, усиленно поесть.
Я зашел обратно в домик, и, стараясь не будить спутников, налил в чайник воды и зажег газовую горелку. Дымную буржуйку мы растапливать не стали, в этом, с нашими теплыми спальниками и любовью к свежему воздуху, не было необходимости.
Шум газовой горелки все-таки разбудил Васю и Сашу. Парни закуебздились в спальных мешках, зажужжали молнии. С верхов  второго яруса бодро спрыгнул Василий. Медленно, потягиваясь и зевая, поднялся и сел на задницу припухший от сна Саша и посмотрел на меня.
- Ну как спалось?
- Хреновато.
- Я тоже.  Ну и дали же мы вчера джазу.
Василий, улыбаясь, молча, вышел из домика по-маленькому. Я сел на свою полку, наблюдая, как Саша растирает затекшую поясницу и ноги.
Саша сделал вывод, своих неразглашенных размышлений.
- Нет, так нельзя.
Я вздохнул и развел руками.
- Что не сделаешь ради искусства.
- Это точно.
Саша влез в свои горные ботинки и поплелся на улицу. Вася, зевая, подошел к столу и принялся за приготовления своего фирменного завтрака, для себя любимого.
Вася посмотрел на меня.
- Ну чё, куда от Сенного пойдем, ты уже решил?
Я зевнул.
- Вдоль Грустной пойдем, по отрогу хребта Уруштен, а потом к озерам Уруштена, и вниз на Китайку. Оттуда думаю, на перевал Уруштен Южный выползем и вниз на Синюю, а потом до магистрально тропы через лагерь Холодный и Бзерпский карниз на Красную Поляну.
Василий довольно потирал живот.
- Кайфово.
В домик загреб Саша.
- Ты видел, какая красота на улице?
- Ага.
- Снимал?
- Нет пока.
Саша взял фотоаппарат в руки.
- Надо поснимать! Солнце на Тыбгу прикольно светит.
Саша вышел из домика. Я снял кипящий чайник с газовой горелки и залил плошки с подготовленной заранее овсяной кашей с изюмом. Василий нарезал свой сыр Гауда и мясной карбонат. Овсянку он с утра не ел, я и не настаивал.
С Василием мы пошли в горы первый раз, познакомившись через интернет. Василий опытный горный солист из Краснодара, напросился составить нам с Сашей компанию в октябрьском походе. Я, скрипя сердцем, согласился и теперь просто внимательно наблюдал.
Василий в это время, кушал сыр с мослом и хлебом, запивая чаем.
- Погода кайфовая, настроилась, видать, я по первым дням похода думал, что все, хана.
Я кивал головой. Четыре дня назад, мы стартанули с Гузерипля на пастбище Абаго в дождливую погоду. Потом на Абаго нас накрыл плотный туман, который не отпускал весь день, пока мы не торопясь шли от 11 км пастбища до лагеря Турового.
Вопрос о радиалке на озеро Джемарук был открыт. Если продолжился туман, мы естественно, туда бы не пошли, уж слишком опасное и беспонтовое это занятие.
Но с утра, туман рассеялся, нам повезло, погода поменялась. Весь день супер радиалки было солнечно без единого облачка. Сегодня с утра, все приметы указывали на то, что период хорошей погоды, продлиться ещё как минимум дня три. Это не могло не радовать, впереди начиналось самое интересное.
Вернулся с фотоохоты за сто процентными кадрами Саша. Мы позавтракали овсянкой, попили чай с овсяным печеньем и шоколадом.
 Василий в это время развел у домика костер. Я был против костра, но Василий поступил по-своему. Уж очень ему нравятся костры, дым ну и вообще, все, что с этим связанно. Ладно, пусть потешится!
За завтраком, который не хотел лезть внутрь, мы с Сашей принялись за обсуждение этого немаловажного вопроса. Это был не первый наш октябрьский поход и всегда одно, и тоже, равнодушие к еде наводило на радикальные мысли.
Завтрак мы закончили, придя к решению, в следующий осенний поход отправиться вообще без еды, питаясь только тем, что бог пошлет на диких заповедных тропах. Ягодка, глоток воды, корешок, ягодка, так и пойдем.
Как по расписанию, я почувствовал ежедневный позыв к дефекации.
- Пойду, отдам дань личинке.
Саша кивнул головой.
Взяв мыло и зубную щетку с пастой, я вышел из домика. Василий колдовал возле дымящегося костра.
Проходя мимо, я недовольно пробурчал.
- Вась ну нахрен ты его разжег, мы же уходим?!
Василий улыбнулся.
- Да ничего я затушу.
Я пошел к ближней проточной воде, наслаждаясь великолепием осенних красок и глубинно-синего цвета неба.
Отойдя к полноводному ручью, который находится в шагах пятидесяти от домика в сторону траверса горы Тыбги, я высмотрел удобное место и, притоптав траву, снял штаны, усевшись на карачки.
Хорошо. Прохладный бодрящий воздух, запах прелой оттаивающей от ночного заморозка травы, зарождение первых облаков в истоках реки Безымянка, летающая паутинка, журчание ручья. Все это способствовало легкому и быстрому процессу.
 Я сидел спиной к домику, лицом к горам и лесу и наслаждался.
В это момент я услышал треск сучьев и шелест травы у себя за спиной.
- Василий или Саша идут, подумал я и, приподнявшись, выглянул из-за высокой травы.
Два медведя на полном скаку резко остановились в шагах десяти от меня, замерев на секунду. Один был бурый, небольшой, другой здоровый и странно белый.
Я так и застыл, со спущенными штанами, с голой задницей, застигнутый врасплох в самой пикантной из всех, что может быть ситуации.
Прошла микросекунда. Медведи приподнялись на задние ноги, втягивая чуткими носами воздух, дернулись в сторону, не зная, что делать.
В эти секунды мой мозг выдавал мысли с быстротой молнии.
Бежать! Но я без штанов! Пока натяну, медведи меня нагонят, бежать неудобно. Заорать! А если испугаю, они и так испуганные! А медведь нападает, когда он испуган, удивлен или загнан в угол.
Так что делать? Орать или бежать?
В это время медведи, прыгая на месте как кенгуру, развернулись и бросились наутек, туда откуда пришли.
Провожая долгим взглядом две мохнатые задницы, я сглотнул комок нервов. Только сейчас до меня дошло, что все это время, я был пригвожден к земле и кроме учащенно бьющегося сердца ничего не чувствовал.
Медведи убежали. Теперь можно было разогнуться, перевести дыхание, сделать первый шаг и, наконец, подмыться да одеть штаны!
Поковылял на полусогнутых к ручью, присел, подмылся, умылся как первый раз в жизни. Облил голову холодной родниковой водой, вздохнул аромат осеннего воздуха, оглянувшись вокруг, с наслаждением улыбнулся.
- Повезло, до сих пор живой, да ещё в любимых горах!
Бодро почистив зубы, я собрал гигиенические причиндалы и медленно поплелся к домику.
Ещё раз мне посчастливилось встретиться с медведями. Снова неожиданно. Кто мог подумать, что эти мохнатые всегда осторожные всеядные, пройдут мимо домика, от которого за десятки километров разит людьми и дымом. Нюх потеряли?!
 И почему один из них был белого цвета? А может он не белый был, а седой? Да нет, цвет ближе к белому, и желтые пятна на шее и на заднице.
Может мне от страха показалось? Что-то я не помню, чтобы на Кавказе водились медведи такой необыкновенной окраски.
А может это был Барибал Кремодский медведь, который с самого далекого Канадского острова сюда дочапал? Они вроде белые. А может он от злости побелел или страху?
Короче пока топал до домика, размышлял о необычном окрасе встреченного мной медведя. Перед самым входом в дом почувствовал, что у меня из носа потекла струйка. Вытер рукой, посмотрел на запачканные кровью пальцы, стало грустно.
Значит, вчерашний супер движняк, не прошел для меня незаметно. Снова течет из носа кровь, как это у меня бывало уже не раз. Течет от стрессов и давления.
Люди говорят, что это хорошо, пусть из носа, чем в мозги. Но мне от этого не легче.  А может ничего страшного, просто вчера перенапрягся, да ещё вот этот стресс с медведями.
Пошел обратно умываться. Крови оказалось не много, течка прошла быстро, ничего серьезного, в горах и не такое бывает.
Парни вышли из домика. Саша взволнованно всматривался в кусты.
Я выгреб на поляну и подошел к ребятам.
- Прикинь чуваки, меня чуть сейчас медведи не сожрали.
Парни с интересом выслушали мою историю.
Саша улыбнулся.
- Представляю, находим мы тебя загрызенного медведями, с голой попой, измазанной какашками с мылом и зубной щеткой в руке. Смешно было бы.
Вася смеялся от души, мне было не до смеха.
- Смешно, но про войну, дальше громко надо идти, ты видишь, медведи местные не только нюх потеряли, так ещё и цвет. Альбиносы. Может это новая порода бесстрашных медведей?
Саша курил сигарету.
- Глупых.
Я согласился с другом. Быстро собравшись и убрав за собой, мы поклонились уютному домику, где провели две ночевки, и пошли дальше в сторону Красной поляны.
Впереди нас ждал десятикилометровый легкий и очень красивый участок пути по буково-пихтовому лесу, где встречается много медведей.
Вышли на гребень урочища Козлиные поляны, вглядываясь в юго-восточную даль. Солнце поднималось над Аспидным перевалом, освещая бескрайние лесные пространства долины Киша, склоны нагорья Бамбак, пупыри горы Лохмач и Гефо, близкий Пшекишь и далекие Тхачи.
Любимые места мерцали в легкой серой дымке, места, где хочется бывать!
Только через три года, от Васи егеря на кордоне Киша,  я узнал, что в Кавказском Биосферном заповеднике, оказывается, водятся три вида медведей.
- Черные, они меньше всех с такими ушами, оттопыренными, злые и непредсказуемые. Бурые самые большие, но, как правило, сыкливые. А есть ещё белые. Ну не то, чтобы белые, типа белых, такие седые, короче мы их между собой белыми называем. Встречаются очень редко. Повезло тебе.
В натуре повезло!

Пять медведей в одном месте.

У меня нет любимого времени года, нет любимых или не любимых мест для путешествий! Всегда и везде интересно, а каждый новый поход как первый, даже если идешь хорошо знакомой тропой!
Начало октября 2008 года выдалось холодным, высоко в горах Кавказского Биосферного Заповедника уже успел лечь белым тонким покрывалом первый снег.
Я вместе с Сашей Зброжко шел с поселка Гузерипля на Красную Поляну, а целью нашего похода была гора и хребет Уруштен. 
Гузерипль проводил нас пасмурной погодой, но чем выше мы поднимались в горы, тем погода становилась лучше.
Старт, в плохую погоду, это всегда хорошая погода в походе, это знак удачи, который давно стал сто пудовой приметой. 
Хорошая погода, для меня, это разная погода, а разная погода, это всегда незабываемые приключения. Нет ничего хуже в горах устойчиво-однообразной погоды. Контраст погоды, в межсезонье, это  рай для видео и фото художника.
Незаметно пролетели первые  дни похода, позади, остался одиннадцать километров подъема на пастбище Абаго, комфортная ночевка в новом домике Котова, девятикилометровая прогулка по пастбищу с выходом на отрог горы Тыбга.
Третий восход солнца в заповедных горах, застал нас на лагере Туровом.
Впереди нас ждал очень интересный и насыщенный день, радиальное восхождение на гору Тыбга и хорошо знакомый, десятикилометровый участок пути до лагеря Сенного в долину реки Киша.
С раннего утра, воспользовавшись прекрасной погодой, мы налегке совершили восхождение на гору Тыбга, вернулись, пообедали, быстро собрались и медленно, но верно почапали в сторону лагеря Сенного.
Тропу с Турового на Сенной мы уже изрядно истоптали, и, не парясь на поиски маркировки, просто шли себе вниз в балку Вечную, поедая спелую ежевику.
Заповедный лес поскрипывал, покачиваясь от порывов холодного южного ветра, в синем небе светило яркое солнце, с верхушек исполинских буков на землю падал разноцветный листопад.
Гармония красок постельных тонов, умеренная погода, прохладный освежающий воздух, отсутствие мошки, прогретая вода чистых родников, ручьев и рек, обилие спелых ягод и съедобных грибов, делают осенние походы лечебными.
Нет лучше времени в горах для насыщения силой, здоровье и энергией. Ты получаешь от природы все лучшее, при этом совсем ничего не отдавая взамен. Это бесплатный энергетический витаминный коктейль, к которому хочется возвращаться снова и снова.
 Люблю походы в октябре у нас на Северо-Западном Кавказе!
Не торопясь перескочили полноводный ручей Вечной балки, и, пережевываю попадающуюся под руки ежевику, пошли дальше, засыпая на ходу.
Участок пути вдоль ручья Балки Вечной до реки Холодной, очень легкий и красивый. В этом месте пихтарник сменяется на чистый, широкий лес исполинских буков. 
В таком лесу, ты начинаешь идти тише, пристально всматриваешься вдаль, навострив уши, внюхиваешься в поисках животных.
Кто притаился за толстыми стволами, кто затаился в серо-зеленых кустах и, не шелохнувшись, слившись с пестрым ковром, провожает тебя долгим взглядом?
Кавказский заповедник богат своей фауной, и уникален большой концентрацией животных на небольших расстояниях. И кто здесь только не водится, и кого здесь только не увидишь!
Но, как показывает опыт, когда очень хочешь встретить животных, ты их не увидишь, и наоборот, когда ты идешь, громко разговаривая, держишь камеру и фотоаппарат в сумке, вокруг тебя все оживает. В тот запоминающийся октябрьский день так и получилось.
Широкая тропа дала возможность нам идти рядом друг с другом и разговаривать. Мы громко обсуждали с Сашей наш будущий большой зимний поход, который я планировал осуществить в конце январе в начале февраля 2009 года.
Вдруг слева от тропы раздался звук треснувшей ветки. Мы посмотрели в глубину леса и пораженные застыли на месте. В шагах пятнадцати от нас вокруг туши павшего в боях Кавказского оленя, копошились четыре разновозрастных бурых медведя. Огромная мамаша, медведь второгодка и два маленьких медвежонка.
Наше появление, словно взрыв гранаты подбросило медведей вверх и разметало по сторонам. Мамаша бросилась к кустам, её взрослый детеныш, мелькнув косматой задницей скатился с бугра в балку, а два медвежонка словно обезьяны закружились на месте и прыгнули на деревья.
Никогда бы не подумал, что медвежата могут вытворять такие трюки. В три гребка эти мелкие мохнатые кусочки с когтями взлетели на метров пять от земли по прямому без сучка и задоринки стволу огромного бука.
Зависнув на этой высоте, один из медвежат недолго думая, прыгнул вниз на землю и кубарем укатился с бугра в густые кусты рододенды. Второй медвежонок, прыгая по большой ветке, также сиганул с приличной высоты на землю и бросился нагонять своих собратьев.
За эти секунды мы с Сашей успели только переглянуться потрясенными глазами и в недоумении.
Мамаша опомнившись, повернулась к нам мордой, и громко заревев, поднялась на задние ноги, зависнув над нами со своей показавшейся мне огромной высоты. Мы с Сашей прижались поближе друг к другу.
В эту грозную секунду не было ничего: не эмоций, не движений, дурацкое спокойное состояние полного бездействия. Мы не успели удивиться и обмозговать увиденное, мы просто стояли и созерцали, как огромный бурый медведь с ревом пуская слюну топтался на месте в десяти шагах от нас.
Мамаша опустилась на четыре лапы, громко фыркнула, осмотрелась и, повернувшись задом, бросилась нагонять своих детей. Через секунду она исчезла. В лесу опять стало тихо.
Пришло время, нам с Сашей выйти из ступора. Я почесал репу.
- Мда, надо бы дальше громче идти.
Саша пожал плечами.
- Да мы и так шли, не стесняясь, куда громче?
Я посмотрел на штатив.
- Надо снять штатив и стучать по нему телескопической палкой.
Саша согласился со мной. Мы сняли рюкзаки стали готовиться к дальнейшему пути. Саша достал из бокового кармана ракетницу.
-Буду в руках нести, на всякий пожарный.
Я усмехнулся.
- И что ты сделаешь против этой громадины, только больше разозлишь, тогда точно набросится.
Саша задумался.
- Да, я даже испугаться не успел, а тут ракетницу зажигать придется, реально не успеешь ничего сделать.
- Нежданчик.
Саша набросил рюкзак на плечи.
- Поменьше бы таких неожиданчиков, а то как-то не по сэбэ.
Я усмехнулся, накинул рюкзак и потопал за Сашей, и, не пройдя и пяти шагов, уткнулся ему в спину. Саша, показал палкой вглубь тропы.
- Смотри.
Я присмотрелся и увидел в шагах пятидесяти от нас, стоявшего на тропе и смотревшего в нашу сторону черного медведя. Это уж слишком! Пятый медведь в одном месте, обложили!
Саша махнул палкой и присвистнул.
- Ну и что встал, вали в лес?!
Медведь, не шелохнувшись, стоял на месте и пилил нас маленькими черными глазами.
Саша посмотрел на меня.
- Может нам подвинуться, обойти?
Мы стояли и ждали, медведь тоже стоял и чего-то ждал. Несколько секунд показались минутами. Наконец, черный медведь недовольно отгавкнувшись, повернулся и почапал по тропе в сторону Сенного лагеря.
Я злобно фыркнул.
- Этого ещё не хватало.
Саша улыбнулся мне.
- Значит нам по пути.
Набравшись смелости, мы пошли дальше по тропе. В тот момент, я четко осознал, что мы гости в чужом доме и реальная ходячая на двух ногах дичь. Стало как-то обидно за себя, вроде думаешь, что ты ого, а на самом деле оказываться это не так, ты просто кусок мяса и все.
Как договорились, мы начали стучать по штативу и кричать, с опаской всматриваясь в кусты и за деревья. Было реально не по себе, как-то очкливо в паху и тоскливо на душе.
В таком состоянии мы добрались до реки Холодной. Свежие следы черного медведя шли четко по тропе впереди нас. Вот это наглость!
 На реке решили перекусить. Спешить было некуда, до Сенного остался час пути. За обедом стали обсуждать всевозможные методы защиты от Кавказских медведей в лесу без оружия.
Любой медведь нападает на человека, когда он загнан в угол, удивлен или испуган, об этом ещё говорили древние. Мамаша может броситься, защищая своих детей. Есть медведи, которые по стечению разных обстоятельств выбирают человека в качестве основной пищи, но эти случаи очень редки.
Нужно отметить, что не бывает одинаковых по поведению медведей. Один медведь бывает, труслив, другой наглый, третий очень любопытный, а четвертый ленивый, также могут быть медведи подранки, которые вообще на людей зуб точат. Короче при встрече с человеком медведи могут вести себя по-разному.
Люди предлагают защищаться от медведей разными способами. Первый, защита с помощью ружья. Но это не про нас. Мы с Сашей ходим по заповеднику без оружия.
Этот выбор был сделан целенаправленно, по двум причинам. Во-первых, человек с ружьем это уже не турист, а охотник, который не замечает красоты гор. Ружье как не крути, меняет восприятие окружающего мира.
Есть ещё метод защиты с помощью газового баллончика с едким запахом, который типа, если пшыкнуть в сторону медведя обязательно его отгонит. Неплохая вещь, но если дует встречный ветер, струя газа, пущенная в медведя, может попасть тебе в глаза. Да и пускать струю надо хотя бы с трех-пяти метров, а это очень близко, одна секунда броска косолапого в твою сторону.
Выходит, для того чтобы не попасть под раздачу, надо всего лишь стараться не встречаться с медведями, или делать все, чтобы эта встреча не произошла, это самый универсальный метод.
Если встреча все же случилась, надо постараться остаться спокойным, если ты не один, сгруппироваться в кучу, стать больше, поднять руки, может даже рюкзаки над головой. Медведь должен ощутить своими слепыми глазами большое пятно, что-то такое, с чем справиться будет не так просто, оценить опасность.
В большинстве случаев Кавказский медведь убежит или уйдет от прямого столкновения с человеком. Случаи нападения на людей малы и лично я не помню не одного смертельного. Но это не должно расслаблять, надо быть начеку и стараться обезопасить себя от неожиданных встреч.
Отдохнув вволю под оживляющий шум полноводной реки, мы пошли в сторону седловину между горой Лохмач и хребтом Джемарук и дальше вниз, в долину реки Киша к лагерю Сенному.
Следы медведя шли впереди нас, по тропе в некоторых местах окруженной темно-зелеными густыми кустами рододендрона. В любой миг из зеленой засады на нас мог наброситься медведь. Только уже внизу в долине реки Киша, рядом с мостом, следы медведя ушли в сторону от тропы, что не могло не радовать нас.
Выгребли к мосту, перешли на другой берег, и через мгновение открыли двери большого добротного дома с низким потолком.
Покидали рюкзаки и принялись за приятные хлопоты. Искупались в реке, нарубили дров, принесли родниковой воды для еды и чая, расстелились, затопили печку, постирались. За хлопотами и заботами не заметили, как за окном наступила лунная ночь.
Весь вечер того дня меня не покидало тревожное чувство. Везде мерещились кровожадные медведи. Я смотрел в черное стекло маленького окна, с ужасом ожидая, что в любую секунду в нем появиться огромная прожорливая морда разъяренного кадьяка.  Выйти поссать с домика на улицу вообще было проблемой, приходилось даже себя напрягать, отгоняя пустые страхи.
Наевшись, напившись, наговорившись, мы легли на надувные коврики, накрывшись спальными мешками как одеялами. В домике было тепло и уютно. Саша пожелал мне спокойной ночи и моментально заснул, пустив храп.
Я долго лежал, вслушиваясь в тишину удаленного на 30 км от человеческой цивилизации место. Выйдя последний раз выдавить из себя струю после трех кружек чая, я без фонарика полюбовался полной луной, осветившей лес особым холодным серебристым цветом. Пожелав спокойной ночи всем, всем, всем, я зашел в дом, не забыв закрыть его на засов. Также я сделал и с дверью в основное жилое помещение. Так на всякий случай, а вдруг медведь.
Солнечным холодным утром следующего дня, мы попрощались с лагерем Сенным и двинулись в сторону лагеря Исаева, Аспидного хребта и горы Уруштен. С утра как-то вдруг сам по себе исчез страх перед медведями.
На Уруштене мы встретили несколько особей лесной серны, в лесу на отроге хребта Уруштен во время спуска к реке Уруштен нам повстречался огромный олень с раскидистыми рогами.
По ночам с долины Аспидной реки и альпики одноименного перевала на всю округу ревел лопающийся от гормонов ещё один самец олень. На Алоусе, все опустело и там мы вообще не встретили не одного живого существа. Было видно, что зверь спустился вниз в лесные долины ожидая грозные осенние погодные изменения в горах. Так и случилось. Наутро налетели облака и уже под проливным холодным ливнем мы топали два оставшихся дня.
Год спустя в разговоре с научным сотрудником заповедника в Майкопе я узнал, что нам с Сашей посчастливилось увидеть редкое явление, мамашу медведицу с двойным пометом. Мамка, нянька и малыши.
Также оказалось, что осенью медведь активно нагуливает осенний жир перед спячкой и в этот момент бывает, теряет нюх.
Ну и река Холодная хребет Джемарук оказались местом спячки большинства медведей Северного отдела Кавказского Биосферного Заповедника.
Так что если хотите увидеть пять медведей в одном месте, идите в октябре на Холодную. Но не забывайте, о том, что вы дичь!